Русский иммигрант Андрей Челищев основатель современного американского виноделия

Ко времени возрождения винной индустрии Калифорнии все вскоре ставшие знаменитыми виноделы — Роберт Мондави, братья Гало, Мартини, Шафер и другие начинали с того, что брали в библиотеках книги Агостона Харасти и Мансона и внимательно их читали. Но в отличие от виноделов первого поколения у них было огромное преимущество — они могли непосредственно учиться у «отца калифорнийского виноделия №2» Андрэ (Андрея) Челищева.

Ранняя биография

В свое время у отца калифорнийского виноделия №1 была мечта и цель — добраться до Калифорнии и делать там вино. У отца №2 по жизни цель была другая — выжить и убраться как можно дальше от переулков родного Арбата, где ему повезло родиться в хорошее время 1901 года в семье одного из самых известных российских юристов. Его отец, Виктор Николаевич Челищев — калужский дворянин с родословной исходящей к 13 веку, член, а затем Председатель московской судебной палаты, а перед самой февральской революцией — Председатель Императорского «Верховного суда». Челищев-старший был известным охотником и коллекционером французских и крымских вин. Но хорошее время закончилось в 1917, калужская усадьба была сожжена, охотничьи собаки повешены на деревьях приусадебной аллеи, винные погреба разорены; к счастью, семья успела уйти на юг, где Виктор Челищев стал министром юстиции в южном правительстве генерала Врангеля. Его сын Андрей, подпоручик в Кадетском корпусе Врангеля, тяжело раненый 12 ноября 1920 года на Перекопе и брошенный умирать под снегом, выжил чудом — один из отступавших казаков заметил, что у одного из «убитых» на лице не было снега. Скорее всего, 19-ти летний Андрей, рост которого был не больше полутора метров, выглядел ребенком, что и решило его судьбу — казак взвалил раненого на свою лошадь и вывез его в тыловой госпиталь. Родителям к тому времени уже сообщили о смерти сына и они отслужили по нему панихиду.

Затем обычным путем через Турцию Андрей Челищев добрался до Европы, поработал на шахте в Югославии (по другим сведениям — в Болгарии), в чешском Брно закончил сельскохозяйственный факультет местного университета, быстро проявил себя как вдумчивый полу-агроном, полу-ученый, уехал в Париж в институт Пастера, а затем в парижский сельскохозяйственный университет продолжать образование в микробиологии со специализацией в виноделии. Дипломированный энолог Андрей Челищев, естественно, во Франции стал Андрэ Челищев, но добавив к своему образованию практические знания после работы на знаменитых виноградниках Бургундии и Шампани, к середине 1930-х приобрел репутацию одного из лучших во Франции теоретиков и практиков виноделия. Он много и плодотворно работал в лаборатории института Пастера, преподавал в парижском сельскохозяйственном университете, думал о многих вещах, делал еще больше, но Калифорния определенно не входила в его думы и планы.

Однако, человек предполагает, а Бог располагает. В данном случае, бога звали Жорж де Латур, он был уроженцем французской провинции Дордонь, но большую часть жизни провел в Калифорнии, где с 1899 года стал владельцем достаточно известной винодельни Beaulieu (Больё) Vineyards (более известной своими инициалами — BV) в Разерфорде, в самом центре долины Напа. Все неприятности Сухого закона чудесным образом не коснулись Жоржа де Латура и Больё — за годы Сухого закона винодельня увеличила производства вина в четыре раза, она была официальным поставщиком сакраментального вина для самого архиепископа Сан-Францисканского! Но Сухой закон в декабре 1933 отменили, и де Латур был одним из первых — француз все же! — кто вспомнил о существовании совсем других, нормальных вин. К тому времени среди виноделов в Калифорнии мало кто уже помнил или понимал, что такое нормальное вино, как и из чего его делают. Вовремя вспомнив, что «кадры решают всё», в 1937 году де Латур отправился искать помощника в нужное место — в Париж.

Главным, или, во всяком случае — самым знаменитым французским специалистом того времени был Поль Марсэ, руководитель отдела виноделия в институте Пастера. На просьбу порекомендовать одного из ассистентов для консультации, Марсэ указал на небольшого ростом, густо чернобрового и очень энергичного человека с умным лицом. «Он хоть и не француз, но самый лучший!» «Русский француз» и «французский американец» сразу понравились друг другу и к большому удивлению всех, включая Марсэ, Челищев согласился переехать в Калифорнию. Возможно, решение было также связано с политической обстановкой в Европе. Захватив родителей, в 1938 году Андрэ Челищев обосновался в долине Напы.

Еще до покупки Больё Де Латур был богатым и известным человеком в Сан-Франциско и за его пределами. Крупнейший производитель cream of tartar (винного камня), белого порошка, широко используемого в пищевой индустрии и стабилизирующего агента при ферментации вин, он практически не имел конкурентов в Калифорнии. Он был бессменным главой французской эмигрантской общины и одним из самых известных меценатов, поддерживающих музыкальную и театральную жизнь города. Но к своим сорока годам Жорж и его жена Фернанде заболели «винной лихорадкой», не первый и далеко не последний случай в истории виноделия. Де Латур продает свой прибыльный бизнес и в 1899-1900 покупает в окрестностях деревни Разерфорд небольшое ранчо, всего около 2 гектар земли. Первый раз увидев это место Фернанде воскликнула — «beau lieu» — прекрасное место. После того, как через три года де Латур прикупил соседние 50 гектар земли и основал свой винный бизнес, винодельню так и назвали — Beaulieu.

У меня нет точных данных, но ко времени приезда Челищева Больё, распространившаяся уже на 200 гектар, безусловно была одной из самых крупных и знаменитых виноделен в долине Напы, да и всей северной Калифорнии. «Beaulieu vineyard burgundy», лучшее вино де Латура, завоевало золотую медаль на калифорнийской интернациональной выставке 1939 года. Но Челищев достаточно быстро понял неадекватность технологии местного виноделия современным мировым стандартам и — особенно — несоответствие основных сортов винограда в долине Напа ее уникальному «тер-у-а(р)».

Конечно, Челищев, как и Харасти до него, прекрасно понимал значение «фермерского» вклада в создание хорошего вина и без устали делился с местными фермерами «французскими» секретами земледелия. Но наличие хорошего исходного продукта — винограда — является лишь обязательным начальным условием и ни в коем случае не является достаточным для получения хорошего вина. В общем, производство хороших вин требует весьма сложной технологии и использования адекватной технической, инструментальной, гигиенической и научной базы. Что никогда не было дешевым делом. Ситуация в Больё, одной из лучших калифорнийских виноделен, с точки зрения француза-профессионала была ужасной. Размер холодных помещений (погребов) для выдержки вина был не достаточен. Температура в этих погребах была 5-7 градусов выше необходимой. Понижение температуры при ферментации достигалось… добавлением льда в виноград перед его давлением. Кислотность винограда никто не контролировал, она вообще не считалась важным параметром. При ферментации для уничтожения вредных бактерий (температура при ферментации резко растет, что способствует росту бактерий) добавляли слишком много сульфитов и других химических реактивов. Механические давильни винограда и насосы были старыми и ржавыми, а вино перекачивалось из емкостей в бочки по ржавым трубам, что создавало недопустимый уровень металлических окислов в вине. И, конечно, микробиологическая лаборатория была совершенно примитивной. Ко всему этому добавлялось, может быть, самое важное — очень приблизительное представление о соответствии сортов винограда к местным «тер-у-а(р)».

Конечно, Гераклу для расчистки Авгиевых конюшен пришлось похуже, но и Челищеву досталась серьезная работа. Слава Богу, он жил долго, работал в Больё, а затем консультантом у многих лучших виноделов Калифорнии целых 56 лет и своими глазами увидел результаты своего труда.

Вклад в развитие винных технологий

Историческая перспектива поможет лучше понять заслуги Челищева. Ко времени появления его в Больё во всей долине Напа под винным виноградом было занято около 2 тысяч гектар земли. Только на совсем небольших участках высаживали каберне совиньон или шардоне, а число виноделен, делавших вино из какого-то одного сорта винограда, можно было пересчитать на пальцах одной руки — Louis Martini была первой в начале 1930-х. Легендарный Inglenook стал в 1934 первой винодельней, делающей вино только из каберне. Абсолютное большинство виноделен долины всё ещё работали с десятками ныне почти забытых сортов винограда — mission, charbonneau, burger, blau elben, malroisie, среди плантаций винограда практически не было сортов, которые прославят Напа — каберне, шардоне, пино нуар и зинфандель. Теперь быстро перенесемся в наше время, которое в долине Напа (и с определенными нюансами — в графстве Сонома) принципиально мало чем отличается от 1994 года, времени, когда Челищев ушёл из жизни. Виноградниками сегодня в долине занято около 18 тысяч гектар, почти 50% из них — каберне совиньон (если не считать частью долины Напа самый южный район Карнерос, который входит и в Напа и в Сонома, и где основной сорт винограда — шардоне), еще 15% — шардоне. Всего в совсем небольшой по размеру долине примерно 470 виноделен и около 700 фермерских хозяйств, выращивающих виноград (достаточно часто винодельня и выращиваемый в долине виноград — это один общий бизнес; около 95% виноделен и ферм в долине — это семейный бизнес. Такое сочетание характерно только для Напа). Виноделие в долине Напа создало 46 тысяч рабочих мест и ежегодно добавляет около 50 миллиардов долларов в валовой продукт Соединенных Штатов (соседняя Сонома добавляет 15 миллиардов), куда больше, как и предсказывал Агостон Харасти, чем дала Золотая Лихорадка.

Андрей Челищев остался в памяти его знавших человеком “другой культуры” — классическим европейским джентльменом. К женщинам он обращался только с добавлением «madam», к мужчинам — «my dear sir.» Небольшого роста — около полутора метров (в Америке у него было еще одно имя — “эльф”), с красивым продолговатым лицом и яркими, живыми глазами он напоминал великого балеруна Вацлава Нижинского. Он любил хороший юмор, еще больше — подшучивать над собой, часто и заразительно смеялся, но это не мешало ему делать очень серьезные дела.

За время работы в Калифорнии с его именем связано так много революционных изменений в виноделии, что трудно выделить что-то самое важное. Обычно «список Челищева» начинают с его изобретения защиты виноградников от заморозков и со значительных заслуг по защите корней виноградного куста от болезней. Но эти дстижения относятся к фермерской части виноделия и они, на мой взгляд, меркнут в сравнении с внедренными им изменениями в самой технологии производства вина, которые, опять таки, на мой взгляд уступают его «идеологическим» заслугам. Последние состояли в изменении самого представления виноделов Калифорнии о возможном качестве вина и в открытии для всех виноделов совершенно новых сортов винограда, идеально подходящих к местным «тер-у-а(р)».

Вспомним только главные. В технологии виноделия Челищев прежде всего навел жесточайшую санитарию. Если для этого надо было заменить чугунные трубы на стеклянные или эмалированные, традиционные железные давильни на давильни из нержавеющей стали, избавиться по возможности от насосов, предпочитая гравитационные методы перекачки жидкостей, ввести тщательнейшую очистку бочек и емкостей, то это должно быть сделано. Конечно, для выдержки вина надо использовать небольшие дубовые бочки, лучше — из французского дуба. Это — азы виноделия, которые не обсуждаются.

Второе, совершенно неизвестное в Калифорнии до Челищева — это регулируемая холодная первичная ферментация (брожение) виноградного сока.  При нерегулируемой первичной ферментации, которую называют алкогольной, температура жидкости быстро поднимается с примерно 16-17 градусов до 35 и выше. Для получения качественного вина высокая скорость ферментации и, особенно, температура выше 28-29 градусов совершенно неприемлема, она навсегда убивает деликатные фруктовые ароматы и придает вину прогорклый вкус. Не вдаваясь в детали, только после повсеместного внедрения холодной, регулируемой по температуре и времени ферментации вообще стало возможным иметь гарантированное качество вина данного года (до этого для “убийства” расплодившихся микробов после первичной ферментации часто использовали… пастеризацию вина!). Огромной проблемой мирового виноделия до внедрения холодной ферментации (очень дорогого процесса) была невозможность получения вина одинакового качества даже в соседних бутылках вина одного выпуска. Известно, что примерно каждая третья бутылка дорого бургундского до внедрения холодной ферментации была “не питейной”.

Третье — это введение в регулярную практику вторичной ферментации, так называемой малолактической (малолактозной) ферментации (в отличие от первичной — алкогольной), когда специально выращенные “полезные” бактерии запущенные в практически готовое вино перерабатывают один вид кислоты, похожей по вкусу на кислоту в яблоках-дичках, в другой, похожий на кислоту в молоке. Сегодня вторичной ферментации подвергаются практически все красные вина в мире и многие белые. Интересно, что хотя малолактическая ферментация была научно обоснована во Франции только в 1950 году, Челищев широко внедрял ее чуть ли не на десять лет раньше: сказалось его уникальное теоретическое образование в области микробиологии вина.

В самом начале своей работы в Больё Челищев создал первое “культовое” вино Напы — George de Latour Private Reseve — на базе каберне совиньон. Первое “культовое” вино Напы. Начиная с 1940-х оно традиционно является официальным вином при приеме глав государств в Белом Доме. (Исключением является прием израильских премьер-министров, для которых официальным является кошерное каберне из винодельни Хагафен в долине Напа).

Явный коммерческий успех лучших вин Больё показал некоторым виноделам долины преимущества каберне совиньон, а для многих вообще открыл этот сорт винограда. Это был прорыв в будущее, в неизвестные до того возможности долины. После этого не менее десятка ныне известных виноделов под руководством Челищева начали кропотливую селекцию многочисленных клонов винограда каберне и соответствия их определенным тер-у-а(р) долины Напа.

Возможно, достаточно неожиданно и для истории виноделия удивительно быстро, уже к середине 1970-х стало ясно, что сочетание трех клонов каберне со скучными именами 07, 08, 11 и тер-у-а(р) подрайонов AVA American Viticultural Area — центра долины Напа (Oak Knoll, Yountville, StagsLeap, Oakville, Rutherford) это соединение, “благословенное на небесах”. Интересно, что как стало известно совсем недавно, все три клона каберне совиньон в начале 20 века были завезены в Калифорнию из знаменитого французского Шато Марго ирландским иммигрантом Джеймсом Конканном.

В 1976 году на знаменитом Judgment of Paris каберне из Напа, Stags Leap 1973 года заняло первое место. Первое место среди белых вин заняло шардоне  Montelena 1973 года. Этот день, как совершенно справедливо написано у одного автора, “стал началом конца доминирования европейских вин”. Читателей этих заметок не должно удивить, что консультантом виноделен-победителей — Stags Leap и Montelena, как и еще двух из шести калифорнийских виноделен, участников конкурса, был Андрей Челищев.

 

Почему Челищев стал консультантом вместо продолжения работы в Больё? Большой бизнес, как это часто бывает, не всегда справедлив к своим создателям. Жорж де Латур умер в 1940 году. Отношения с его наследниками (они были из семьи жены Латура) с самого начала не заладились. Челищев официально был вице-президентом Больё и главным виноделом, но, как оказалось, никоим образом не мог влиять на финансирование винодельни и стратегические решения (подобная история была и у винодела №1, Агостона Харасти в Буена Виста). Деньги на модернизацию винодельни стали урезать, его зарплата в 125 долларов в месяц, достаточно низкая даже для 1938 года, с годами только слегка увеличенная, стала просто неприличной для любого винодела, не говоря уже о лучшем в Калифорнии. Тем не менее, 35 лет он оставался верен своему первому работодателю. Но когда в 1969 году Больё была продана гигантскому конгломерату Heublein(после этого винодельня была перепродана еще пять раз!), причём Челищев узнал об этом самым последним, его терпение лопнуло. Через несколько лет он оставил Больё.

С тех пор он стал консультантом. Но каким консультантом! Его считают своим учителем Майкл Гргич, Луи Мартини, Роберт Мондави, Джо Хейтц, Август Себастьяни, Микки Смит и еще дюжина самых знаменитых виноделов Напа и Сономы. Все они сегодня известны своими великолепными винами на основе каберне. Все они узнали секреты каберне от Андрея Челищева. В статье «Эффект Челищева» в журнале Wine Spectator об этом написано достаточно ясно: «Каберне было одним из рядовых сортов винограда в долине Напа до того, как Челищев установил его истинное значение. С самого начала его целью было создать уникальные, самые утонченные вина, и создание в 1940 году George de Latour Private Reseve подняло планку виноделия в северной Калифорнии на прежде недоступную высоту, стало эталоном, к которому стремились все остальные. В последующие годы он был учителем каждого винодела долины, добившегося большого успеха. Именно он сделал вина из каберне совиньон визитной карточкой долины Напа и способстовал той мировой известности, которой она обладает сегодня».

В своём новом периоде жизни у Челищева встречались интересные ученики. В начале 70-х еще одна легенда, на этот раз легенда кино — Фрэнсис Коппола (“Крестный отец” и многое другое), решил заняться виноделием в Сономе и Напа и покупает исторический Inglenook. Не добившись быстрого успеха и мечтая создать вино “которое его переживет”, он приглашает Челищева консультантом. Через несколько лет Челищев создает знаменитый Rubicon, вино, которое принесло Копполе множество наград на самых престижных международных конкурсах. Успех вина был таким, что Коппола даже переименовал свое старинное шато Inglenook в Разерфорде в Rubicon Estate.

Слава каберне совиньон из центра долины Напа оставила в тени еще одно революционное достижение Челищева. Сегодня уже мало кто помнит, что самый большой винный регион Carneros, который географически входит в округа Напа и Сонома, еще совсем недавно — в 1970-е — был известен местом выпаса скота, заливными лугами и фруктовыми садами. Никто и никогда после отмены Сухого закона не выращивал там виноград. Именно Челищев первым понял и убедил других в возможностях Carneros, хотя эти возможности ничего общего не имели с его любимым детищем — каберне совиньон. Холодный, ветренный, туманный климат на границе с морским заливом San Pablo оказался идеальным для cухих белых вин, в которых ценится свежесть и аромат, прежде всего — для шардоне. Вторым важным виноградом Carneros стал пино нуар. Челищев некоторое время сам пытался создать достойные вина на базе пино нуар, но быстро сдался. Он говорил, что каберне создал бог, а пино — дьявол. В самом деле, для фермера и винодела нет более капризного винограда, чем пино нуар. Удачи с «бургундским красным», которое всегда 100% пино, очень редки. Челищев как-то признался, что в отличие от каберне его успехи с пино можно перечислить на пальцах одной руки «и еще останутся свободные». Но успех пришел к другим, к его ученикам. Сегодня в Калифорнии под шардоне занято около 40 тысяч гектар, больше, чем под любой другой сорт винограда. Это основной сорт для Carneros. Не менее 10 виноделен в Сономе и Напа в конце концов смогли укротить строптивость пино нуар и сегодня выпускают вино мирового, или проще сказать — высокого бургундского уровня. И в этом тоже немалая заслуга Андрея Челищева.

Влияние Челищева не было ограничено Калифорнией. Его слава приобрела воистину мировой размах. Он практически заложил основы виноделия в штате Орегон и — особенно — в штате Вашингтон, где одним из самых известных виноделов-основателей стал его племянник Алекс Голицин, создатель с помощью дяди культовой винодельни Quilceda Creek Vintner, вина которой три раза в последние 20 лет получали максимально возможный рейтинг в 100 баллов. Как иногда причудливо ложатся карты: Алекс Голицин был дальним родственником князя Льва Голицина, знаменитого винодела дореволюционной России, владельца одной из самой известной винодельни «Новый Свет» в Крыму.

Когда Челищеву было уже за 80, по приглашению маркиза Лодовико Антинори, одного из двух братьев Антинори, легендарной, одной из старейших винных семей Италии (с середины 14 века), он отправился в Италию, в мало кому в то время в винном мире известный район Болгери, что в Тоскане. Маркиз только что получил в наследство от матери большие земельные владения в Guado al Tasso и решил по примеру более знаменитого брата Пьерро выращивать там не традиционные итальянские, но европейские сорта винограда, прежде всего — каберне совиньон. Само собой, Челищев за несколько лет создал в этом очень необычном скалистом регионе с преобладающим каменистым «тер-у-а(р)» вина в стиле левого берега Бордо (на основе каберне), которые быстро вышли на хороший европейский уровень и по популярности в наше время конкурируют с Ornellaia, самым известным вином Лодовико Антинори.

В общем, понятно, что “маэстро”, “доктор”, “эльф” Андрей Челищев любил, понимал и знал все аспекты виноделия как мало кто в мире. Кроме всего, природа наградила его уникальным «нюхом», говорят, что только по запаху он мгновенно отличал каберне из различных районов Напа. Вместе с тем, у него никогда не было своей собственной винодельни. Мечтал ли он о своем собственном деле? На словах — нет. В интервью 1986 года он сказал: «Я наслаждаюсь жизнью. Я был всегда слишком европеец и предпочитал просто следовать своему пути, вместо того, чтобы рисковать своим будущим». В другой раз он говорил, что как сын отца, потерявшего в русскую революцию всё свое состояние, он слишком хорошо помнит свои скитания по Европе и боится потерять найденный покой в Америке. Кроме того, он никогда не был богат. Но у него был период в жизни, когда он был близок к “американской мечте”, даже если вслух он это не признавал.

В начале 1940-х Фрэнк Бартоломью на аукционе купил 175 гектар полузаброшенных виноградников Буена Виста. Через несколько лет он создал акционерную компанию, целью которой было воссоздать былую славу некогда легендарной винодельни. 50% акций Буена Виста купил… Андрей Челищев. Старые, одичавшие виноградники были выкорчеваны, новые посажены. Было куплено и установлено новое оборудование. Челищев приложил много усилий для восстановления винодельни, постоянно консультировал винодела, и по некоторым данным мечтал стать ее владельцем. Но винный бизнес — нелегкий бизнес. Депрессия 1950-х сильно ударила по доходам виноделов, Челищев был вынужден продать свою долю в Буена Виста, а также закрыть свою независимую микробиологическую лабораторию в городке Санта Хелена в центре долины Напа, которая долгие годы была его основным источником доходов.

Очень печальная история, не позволившая отцу №2 стать владельцем винодельни, основанной отцом №1.

В целом же, жизнь Челищева в Калифорнии складывалась замечательно. В свои 50 лет он счастливо женился и прожил со своей женой Дороти душа в душу до самой смерти в 1994 году — ему было почти 93 года. Его сын Дмитрий стал виноделом в Неваде, внуки продолжают дело деда в Калифорнии. Он был по-хорошему знаменит, дружен со многими известными людьми, в том числе с Рональдом и Нэнси Рейган еще со времени когда Рейган был губернатором Калифорнии, не раз был гостем в Белом доме.

Французское правительство в 1954 году наградило его Орденом Почетного Легиона, а в 1980 ему было дано престижное звание Officier duMerite Agricole. В Америке он получил, наверно, все высшие винные награды, был назван “виноделом года”, “деканом американского виноделия”, появлялся на обложках всех профессиональных журналов, одним их первых избран в “Зал славы американского виноделия”, самыми теплыми словами его вспоминают ставшие знаменитыми виноделы Калифорнии. «Он страстный, увлекающийся человек, блестящий, стимулирующий, творческий — катализатор для всех в мире вина», — сказал о нем Роберт Мондави, его ученик и еще одна легенда долины Напа. Еще один ивестнейший винодел, Юбер Тримбах, (винодельня Maison Trimbach во французском Альзасе) говорил, что «он очаровательный человек, меня потрясают его открытость и эрудиция. Он учит людей любить вино и всегда всем помогает. Только благодаря его советам мы смогли выйти на американский рынок, самый главный для нас сегодня».

После смерти Челищева некрологи о нем появились во всех крупнейших газетах страны, его память почтили самые знаменитые виноделы мира. Кристиан Муэкс из Petrus, одной из, может быть, двух-трех самых известных виноделен мира, писал: «Андрэ был мудрым человеком. Для всех нас он был образцом для подражания как в вопросах виноделия, так и в том, что касается человеческой скромности и честности». В честь Андрея Челищева винодельня Больё выпускает серию вин «Маэстро».

Закончить заметки о Андрее (Андрэ) Челищеве я хочу словами, которые после смерти «маэстро» сказал о нем Джим Лаубе, главный редактор одного из ведущих винных журналов страны — Wine Spectator: “Всегда занятой, всегда в спешке, он все же находил время, если надо было кому-то помочь. У меня сохранилось много теплых воспоминаний о Челищеве. Я вижу его добрую улыбку, его густые брови, слышу его русский акцент, эти глубокие морщины, которые отражают прожитое время и усвоенную мудрость. Он всегда оставался джентльменом, быть в его обществе всегда доставляло радость”.

Это была хорошо прожитая жизнь — мировая слава вин долины Напа и округа Сонома уже навсегда связана с этим невысоким, густобровым человеком с умным лицом и добрым сердцем, с французским американцем русских кровей, человеком с непроизносимым именем Andre Tchelistcheff.